Домашняя страничка Кардаша Дениса
Проекты

Личный сайт Дениса Кардаша

наука, дипломы, фотографии, картины, стихи, пьесы и многое другое

Главная страница

Удивительные судьбы иногда проявляются лишь сквозь годы. Я хочу рассказать о своей бабушке – Серафиме Антоновне Глуховой. Её жизненный путь не был отмечен ни внезапными переломами, ни душевными взрывами, ни трагедиями. Лишь труд проходил через него красной нитью и великой целью.

Серафима Антоновна


В самом начале прошлого века, в одной уфимской семье родилась девочка. Она была четырнадцатым (последним) ребёнком в семье (седьмым ребёнком второго брака Антона Семёновича Глухова).  Обучение своё она начала в гимназии. В прежней, классической гимназии. Про неё она мне часто рассказывала. Рассказывала, как она учила французский язык: «permettez-moi quitter la classe» - «разрешите мне покинуть класс». Как это пишется, я узнал лишь недавно. Эти рассказы мы иногда слушали вместе с моим другом детства. Спустя годы, уже преподавая во Франции, в Сорбонне, он вспоминал, что первую французскую фразу он слышал именно тогда от Серафимы Антоновны. А после французского началась жизнь. Свой труд она начала осень рано. В 15-16 лет она уже работала секретарём-машинисткой. Потом молодая девушка пошла учится в медицинский техникум имени Нуриманова. Сейчас я нашёл его в сети. Оказывается, он в 1934 году переехал из Уфы в Бирск. Но тогда он был в Уфе. Сохранилась фотография окончания техникума, датированная 1924 годом.

Техникум
Выпуск Медицинского техникума имени Нуриманова, 1924

Я не знаю, когда бабушка начала работать. Когда началось земство, больные, грязь, голод и прочая «проза жизни»: до медицинского института или уже после него. Просто когда в Уфе открылся медицинский институт, в первый же учебный год бабушка поступила в него. А до или после обучения в университете началась работа в земстве - не знаю. Но существо работы от этого не изменилось. Эта работа сейчас известна по многим рассказам писателей, которые также тянули эту лямку. У меня не осталось каких то особых воспоминаний о рассказах про ту пору. Скорее всего, этих рассказов много и не было. Вообще жизнь складывалась не из особо весёлых моментов и рассказывать про них особо и не хотелось. Но что-то всё же рассказывалось, и что-то из этого я запомнил. Этим стали некоторые смешные истории, хотя под ними и чувствуется тяжесть и боль.

К бабушке обратилась семья местных крестьян, больная чесоткой. Им всем была назначена серная мазь, объяснено, как ей пользоваться. Через неделю они опять на приёме – изменений нет никаких, а мазь уже кончилась. Понятен вопрос: «А вы мазью пользуетесь?» – «Да» – «А как вы мажете?» – «На хлеб мажем и ашаем»… Масла тогда не было, крестьянами масло мази было воспринято как еда… А вот на следующем примере я знаю, что работа шла с медицинской сестрой которая, раздевая ребёнка, заинтересовалась каким то странным пятном на его теле. Мать парировала: «Не кивиряй, не кивиряй - это обосеренино!». Пришлось на этой работе и башкирский язык учить, что бы говорить с больными.

А потом была война. Финская война. Бабушка никогда ничего не рассказывала о ней. Она лишь говорила, что, но сравнению с Финской войной, Великая Отечественная – загородная прогулка. Серафима Антоновна была военным хирургом. А в ту войну основная проблема армии состояла в обморожениях. И молодая женщина тридцати пяти лет стояла по восемнадцать часов в день у хирургического стола и отрезала у молодых ребят под водочным наркозом внешне здоровые ноги. Как можно вместить это в себя – я не знаю. А водочный наркоз – это когда больному давали стакан водки, а потом, когда он хмелел у него отрезали, отпиливали ноги… А если нет – тогда гангрена и смерть… Наверное это и отучило её плакать. Эта война оказалась практически забытой. Но солдаты на ней гибли, какой бы под этим не был политический смысл. А врачи работали. Когда много лет после неё заходил разговор про эту войну, бабушка закрывала лицо руками, закрывая несуществующие слезы. Скорее всего - слезы были в душе. И кто об этом мог знать. Наверное жизнь отучила ее плакать. Финская война была адом, полным крови и смерти.

Финская война была завершена – на её смену пришла Великая Отечественная. В начале войны она стала работать в эвакогоспитале. К слову казать, свою трудовую деятельность я работал в том же здании, где бабушка начинала службу на этой войне. Эвакогоспиталь размещался в Уфе на улице К. Маркса 12, корпус 4. А потом она поехала вывозить раненых с фронта. Сначала она была хирургом в медицинском поезде, а после возглавила его (стала начальником медпоезда). Война  научила, как отличать звук полёта «фокера» от «миссершмидта». Это были страшные столкновения с врагом – именно бомбёжки в основном угрожали медпоездам. Но во всё время войны её поезд ни разу не попал под бомбёжку. Это было небывалым явлением. Говорили, что в поезде был счастливый человек. А время шло. Этот поезд прибыл в Берлин. На стене Рейхстага есть и бабушкина роспись.

Рейхстаг

После окончания войны родилась моя мама. А бабушка устроилась на мирную работу… Я не знаю определили её туда при демобилизации (кстати, она была в звании капитана), или было как-то по другому, но началась работа в Уфимском бюро судебной экспертизы. Тяжёлая работа, тяжёлое время. Вернувшись с фронта (который кормили достаточно), Уфа встретила лютым голодом. Ежедневно ходя на работу пешком (ведь транспорта тогда не было) она довольно часто смотрела на обочину дороги, надеясь найти на ней корочку хлеба. Да и на работе был невероятный для нынешнего времени случай. Прозектор нашёл в желудке вскрываемого трупа целые, не разжёванные пельмени. Я понимаю - в состоянии голода человек перед смертью просто не жуя глотал эти пельмени. Прозектор сварил их... и съел. Это, конечно, поразило экспертизу, но все было понятно - голод.

Голодный 1949
Голодный 1949

Время шло
Время шло

Дела налаживались
Дела налаживались

На природе
На природе

На лодке
На лодке

Коллектив Экспертизы
Коллектив Экспертизы

Большой коллектив Экспертизы
Большой коллектив Экспертизы

Коллеги
Коллеги

Новое время
Новое время

Жила Серафима Антоновна тогда на улице «Социалистическая». На месте их дома и сада потом построили первую школу (вид на неё). И каждый день она пешком ходила на работу, на лицу «Сочинская».

Всё это сеёчас доступно мне только в виде воспоминаний о рассказах. Сейчас мне доступно только то, что даёт "его Величество" Интернет обо всём этом. Я нашёл сейчас здание Экспертизы на Сочинской (Экспертиза на ул. Сочинской, 15/1 и на Яндекс-картах), но это другая экспертиза... Позже Экспертиза переехала на новое место, на улицу «Цветочная» (Уфа, ул Цветочная, дом 2).

Работу заканчивала в "Отделе экспертизы живых лиц"

Но застала ли бабушка этот переезд или нет – не знаю. Интересно, но здания моргов во многих городах мира расположены на улицах с цветочными названиями. Как Александр Блок писал про Варшаву: «Отец лежит в «Аллее роз», уже с усталостью не споря». Так вот и в Уфе экспертиза переехала на улицу «Цветочная».

На работе
На работе

Шло время, и Серафима Антонова возглавила работу Бюро. Были грамоты, благодарности МВД. Был компрессионный перелом позвоночника, случившийся, когда она ехала на место происшествия. За всё время своей работы она брала отпуск раза два. А проработала в Экспертизе двадцать семь лет.

Тогда у неё родился внук...

Вся её жизнь была пропитана трудом и ответственностью. А сейчас я могу лишь - вспоминать...



Учеба Наука Скачивать Хобби СвязьБлог